а у меня никогда не было знакомых-армян. И не хочу. И не дай бог. Бррр...

Меня это заинтересовало...попыталась найти в нете эту книгу..Не нашла    (если кто найдет,киньте сюда ссылку).
Зато нашла различные отзывы об этой книженции.. что пишут сами ары: 

Перечитываю книгу Зория Балаяна, "Между адом и раем" часть 1....

А кто "Очаг" будет читать???!!!

Что это такое апер?

Ты чо?! Это кинижка хайского экстремиста Зория Балаяна, от которой весь Гейдарбаджан в ужасе.

Очаг, бредовая книжка... в детстве читал, Зорик такого бреда там наворотил, Не советую, у Зория есть более интересные книги.

Да ваще не важно что там написано. Важно что азерки эту книгу боятся. Они её считают чуть ли не манифестом всех армян. Поэтому можно не читать, но говорить, что прочёл и законспектировал.

ОЧАГ - книга руководство для каждого армянина laugh.gif а Зорий главный дашнак-националист.. Кстати он как-то сказал что даже кайфует от того как его азербайджано-турки называют

убогенько,правда? 

сНашла я также и рецензию на эту книгу,автор-Иса Гамбар. Прочитала. Понравилось))) Все разложено по полочкам,убедительно доказываются факты фальсификаций исторических фактов и документов этим реально каким-то экстримистом-Балаяном 
Плюс красной нитью статьи-рецензии идет та самая тема,которой и посвящен наш топик- пришлость армян на Кавказе и вообще их довольно смутное и темное происхождение.

Статью выкладываю,мне было интересно читать))

СТАРЫЕ ПЕСНИ И НОВЫЕ ЛЕГЕНДЫ

(О книге З.Балаяна «Очаг». Издание «Советакан грох», Ереван, 1984г.)

ОГЛАВЛЕНИЕ

Удревнение истории армянского народа

Идея «Великой Армении», проще говоря, территориальные претензии

Об «Исключительности» Армянского народа

Цели: преследуемые Балаяном

В октябре прошлого года ЦК КПСС принял постановление «О ходе выполнения решений июньского (1983г.) Пленума ЦК КПСС в Армянской республиканской партийной организации», где в частности удивительно емко и лаконично указывалось: «В отдельных научных исследованиях: художественных произведениях наблюдается неклассовый подход при оценке исторических событий и личностей» («Правда», 21.Х 1984).

Практически одновременно была издана книга «Очаг» журналиста Зория Балаяна, которая, к сожалению, продолжает печально известную традицию определенных кругов армянской интеллигенции. Назовем вещи своими именами: традиция эта широкомасштабная и всесторонняя фальсификация истории. Страницы книги нагромождены ложью и полу правдой, вымыслами и прямыми искажениями фактов, домыслами и недоговоренностями. Но чудовищная тенденциозность не прикрывает вопиющую безграмотность Балаяна. Читатель, знакомый с историей в объеме средней школы, легко может убедиться в безнадежном дилетантизме автора «Очаг»а.

Предвидим закономерные, казалось бы, вопросы: Стоит ли в таком случае вступать в дискуссию с Балаяном?

Не окажется ли это своеобразной рекламой для Балаяна и его книги?

Насчет «рекламы» покажет будущее. Мы также понимаем, что спорить с воинствующим дилетантом гораздо труднее, чем с профессионалом. Но считаем дискуссию необходимой по следующим соображениям:

Автор книги - корреспондент одной из наиболее авторитетных периодических изданий страны «Литературной газеты» и он уже добился определенной популярности своими антиалкогольными и антиникотиновыми статьями. Книга, напечатанная 20-тысячным тиражом, может оказать влияние на некоторых наименее подготовленных читателей;
В аннотации к книге утверждается, что она представляет «не только художественно-познавательный, но и историографический интерес». То есть, Балаян претендует на определенную научность»;
Книга Балаяна, как выше отмечалось, не является исключением. Балаян повторяет многие ложные, набившие оскомину утверждения, которые уже завоевали «место под солнцем» в «трудах» многих армянских литераторов и ученых;
Балаян, верный своему принципу «слагать новые легенды» (см. «Очаг», стр.398), сочиняет свежие несуразности, которых необходимо разоблачить и высмеять сегодня, пока они не стали привычными и где-то даже приемлемыми;
Многие утверждения и «концепции», выдвигаемые в книге, слишком вредны и провокационны, чтобы мы могли в очередной раз вспомнить спасительную поговорку о караване и сопровождающих его шумовых эффектах.
Перейдем к сути. Балаян фальсифицирует историю по рецепту, уже давно составленному и испытанному его предшественниками:

- удревнить историю армянского народа,
- обосновать идею так называемой «Великой Армении», «Армении от моря до моря»,
- доказать исключительность армянского народа.

Это основные тенденции фальсификации, они переплетаются, обрастают новыми направлениями. Все-же постараемся распутать их, рассмотреть по отдельности крупным планом и выяснить основные цели сверхзадачу автора.

УДРЕВНЕНИЕ ИСТОРИИ АРМЯНСКОГО НАРОДА

Балаян просто изнывает от желания доказать автохтонность армянского народа, т.е. доказать, что армяне или их предки жили в Закавказье и Передней Азии (Малая Азия, Армянское нагорье, Иранское нагорье, Аравийский полуостров, Месопотамия, Сирия и Ливан) всегда. Вас интересует его аргументы? Пожалуйста: «Здесь всегда были камни. Миллионы лет. И здесь всегда жили армяне. Тысячи и тысячи лет. Есть циклопические сооружения второго-третьего тысячелетий до нашей эры» («Очаг», стр.314). К циклопическим сооружениям мы еще вернемся. Пока пойдем дальше. «В Аштараке нельзя спрашивать местного жителя, откуда их предки родом. Вопрос вызывает удивление, как он вызвал бы удивление, скажем в Зангезуре или в Нагорном Карабахе. На подобный вопрос аштаракец пожимает плечами и, не задумываясь, отвечает: «Из Аштарака, ибо Аштарак был всегда, во все времена (стр.391).

Негусто? Ну что поделать, если ни аштаракец, ни Балаян «не задумываются» (поистине, блажен тот, кто верует) приходится задуматься читателю. Сомневающимся предлагаем раскрыть на странице 46 коллективный труд ведущих советских ученых «История древнего мира», т.2, 1983, где черным по белому написано: «Распространенный с недавних пор взгляд на протоармян как на автохтонов нагорья (Армянского - И.К.) ...нужно признать неосновательным по ряду причин». Далее следует научное обоснование данного утверждения. Остается сделать выбор: кто прав? Аштаракец и Балаян или ведущие советские ученые?

Балаян, стремясь не выглядеть голословным, преподносит как дело рук армян или их предков, все следы древнейшей деятельности человека, которые встречаются на территории современной Арм.ССР. Здесь и наскальные изображения Сюника (Зангезур), относящиеся к V тысячелетиям до н.э. (стр.64-65); и наскальные изображения «армянских» астрономов, «действовавших» на южных берегах Севана (Гойча) V тысячелетий назад (стр. 160-161); архитектурные памятники (стр.222) и циклопические сооружения (стр.314), насчитывающие соответственно VI и IV-V тысячелетий; и г. Гюмри (Александрополъ, Ленинакан), возведенный в III тысячелетии до н.э. (стр.277).

Внесем ясность. Авторы «Истории древнего мира», весьма благосклонно и доброжелательно относящиеся к истории армянского народа, недвусмысленно указывают, что версия появления носителей протоармянского языка на Армянском нагорье раньше чем в XII веке до н.э. Не имеет никаких данных. Предполагаемое время их появления - XII-VI вв до н.э. (см.т.2, стр. 45-46). Таким образом, все следы человеческой деятельности, относящиеся ко II, III т.д. тысячелетиям до нашей эры оставлены предками не армян, а тех племен инародностей, которые действительно являлись (а их потомки и являются) автохтонами данного региона.

Следует также сказать, что предполагаемые автохтоны нагорья хурриты и урарты связываются с этногенезом армянского народа весьма слабой аргументировкой. Совершенно очевидно, что дальнейшее развитие исторической науки убедительно опровергнет эту необоснованную гипотезу.

В поисках других «аргументов» Балаян обращается к «авторитетному источнику» к энциклопедическому словарю « Брокгауза-Ефрона», которого можно считать более или менее достоверным информатором только в тех случаях, когда речь идет о событиях и фактах ближайшего прошлого. Цитируя статью о Нахичевани, написанную с армянских позиции, Балаян не устоял перед соблазном подвергнуть ее тонкой обработке. Он пишет: «В сороковом томе энцикл. Словаря «Брокагауза-Ефрона» сказана о Нахичевани: «Нахджаван у древних армян Наксуана... Некоторые персидские и армянские историки относят основание его к 1539 году до Рождества Христова. По распоряжению армянского царя Тиграна...» (стр.14)

Странно. Балаян хочет внушить читателю, что Нахичевань была основана в XVI веке до н.э. по распоряжению армянского царя Тиграна. О каком армянском царстве и о каком армянском царе Тиграна может идти речь в ХУ1 веке до н.э.?!

Действуя по принципу «доверяй, но проверяй» открываем энциклопедию «Брокгауза-Ефрона» (т.20. С.-Петербург, 1897, стр.704) и читаем: «Нахичевань (Нахджаван у др. Арм., Наксуана у класс. пис.)... Некоторые персидские и армянские историки относят основание его к 1539 г. до Р.Х. По распоряжению армянского царя Тиграна (565-520 до Р.Х.) Н. Была заселена племенными мидянами...»

Комментарии излишни. Балаян опустил часть последней фразы (испытанный прием, ведь он ничего не изменил в тексте статьи, заменить часть текста цитаты троеточием законное право автора) и заставил Тиграна «стать» основателем Нахичевани.

Без основательное утверждение о том, что Нахичевань по распоряжению Тиграна I была заселена пленным мидянами, оставим на совести авторов энциклопедии. Мифическое армянское царство VI века до н.э. находилось в полной зависимости от мощных держав того времени: Мидии, а затем Ахеменидской империи.

Заметим попутно еще одну интересную деталь. Энциклопедия пишет, что Нахичевань у древних армян звучала как «Нахджаван», а у классических писателей - «Наксуана». Но «грубый» Нахджаван режет «цивилизованный» слух Балаяна, ему больше по душе благозвучная» Наксуана. Он опять же пропускает два-три слова и одну запятую и оказывается, что древние армяне называли город «Наксуана».

Именно так служит Балаян Правде, которую он «взял» с собой в постоянные спутники (см. «Очаг», стр.12). Да и кто обратит внимание на мелкие хитрости в книге, где речь идет о «высоких» материях, где мелкая ложь «надежно» прикрыта ложью глобальной.

Уже на 8-й странице своей книге объявив Армению Пяти-тысячелетней (.?), Балаян далее щедро употребляет слова «тысячелетняя и т.д. Остановиться на каждом из этих случаев не является необходимой и возможной. Но все же укажем на один курьезный и симптоматичный факт. На стр. 388, Балаян пишет: «Ошакан... Пять тысяч двести жителей. Несколько тысяч лет назад здесь как и везде по республике отмечалось снижение рождаемости». Как говорится, привычка - вторая натура человека. Рука автора легко и привычно выводит слова «несколько тысяч лет назад», даже когда речь идет об Арм.ССР.

ИДЕЯ «ВЕЛИКОЙ АРМЕНИИ», ПРОЩЕ ГОВОРЯ, ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ ПРЕТЕНЗИИ

Балаян, как деятель, методично долбящей одну и ту же точку, через всю книгу проводит идею так называемой «Великой» Армении. На 9-й странице он заявляет, что Советская Армения - это всего лишь «крохотный остаток поистине Великой Армении». На 174-й странице Балаян конкретизирует свою мысль: «Те же авторы, которые неплохо знали (?) историю Армении, вставляли в очерк такую деталь: «Древние армяне, владеющие территорией от моря до моря, были отменными моряками». Да, вот такая «мелкая» деталь, и читатель, интересующийся историей, должен зарубить себе на носу, что земли между Средиземным, Черным и Каспийским морями - «древние территории» Армении. И что здесь удивительного, если далее в список «счастливых претендентов» на возможность именоваться «исторической Арменией» включены Нахичевань, Баку, Нагорный Карабах, Гюлистан, Дашкесан, Ханлар, Грузия и даже Средняя Азия?! (стр.235).

Прежде чем перейти к детальному анализу, необходимо объяснить, что собой представляет понятие «Великая Армения». Сразу же скажем, что сведения об этом государстве, особенно о раннем его периоде, чрезвычайно скудны и противоречивы.

В VI веке до н.э. Армения, точнее территория, в которой обитали и протоармяне, находилась под властью Мидии, затем Ахеменидской державы. Далее Армения (Армина) упоминается в Бехистунской надписи Дария I (522-486 до н.э.), как рядовая провинция (сатрапия) империи. После того, как Александр Македонский ликвидировал (конец IV века до н.э.) Ахеменидскую державу, Армения входит в состав Селевкидской империи.

В 189 г. до н.э. селевкидский стратег Армении Арташес (Артахшаси) объявляет себя царем Армении, так возникает независимое армянское «царство, территория которого ограничивалась Араратской долиной. Арташес несколько расширяет владения своего царства, но после его смерти (ок. 160 г. до н.э.) страна вновь теряет независимость попав под власть усилившейся Парфянской державы.

В 95 г. до н.э. царем Армении становится Тигран II (95-55гг. до н.э.) наиболее значительный деятель «Великой Армении». Воспользовавшись слабостью других великих держав того времени (см. История древнего мира, т.2, стр.407), Тигран II захватывает значительные территории соседних стран. Но и его держава не отличалась стабильностью и не стала долговечной. Империя Тиграна II стала разваливаться еще при жизни. Вскоре он теряет большинство ранее завоеванных земель и в 66 г. до н.э. Армения попадает под зависимость Римской империи (История армянского народа. Ереван, 1980, стр.49).

Борьба Армении против Рима заканчивается тем, что в 52 г. до н.э. царем Армении становится брат парфянского царя - Тридат I, которому в 64 г. до н.э. все же пришлось отправиться в Рим на поклон императору Нерону. (см. История армянского народа, стр.55-57). Парфянская династия правит Арменией до 252 г., в этом году страна была завоевана Сасанидской державой (см. История армянского народа, стр.60).

В 387 г. Армения была разделена между Ираном и Римом (там же стр.96). «Великая Армения» перестала существовать.

Вот и все основные вехи истории «Великой Армении». Трудно усмотреть в этой истории что-либо великое, за исключением кратко временного (95-96 гг. до н.э.) усиления страны при правлении Тиграна II. Скорее всего это история рядового эллинистического государства древнего мира. Нет никаких существенных данных о населении этой страны. Правили страной или парфяне, или династии неизвестного этнического происхождения. Никем и ничем не доказано, что Тигран, Арташес, Артавазд и др. были армянами. Письменными языками царства служили греческий и арамейский (см. История армянского народа, стр.80).

Именно на этом неустойчивом фундамента и строятся претензии Балаяна и ему подобных, которые объявляют «исконно армянскими землями», исторической Арменией» и т.д. все территории, когда-либо входившие в состав армянского государства. Но в истории человечества существовали десятки огромных империй и благодаря такой логике потомки Александра Македонского, Чингис-хана, Тимура, Шах Исмаила. Наполеона и др. могут «полмира» объявить «исторической Македонией», «исторической Монголией», «историческим Узбекис-таном», «историческим Азербайджаном», «исторической Францией» и т.д.

Претензии Балаяна к Азерб. ССР «скромны», он претендует «только» на Нахичеванскую АССР и Нагорно-Карабахскую АО.

Прежде чем начать экспедицию по «научно» составленному маршруту, Балаян считает своим долгом посетить Нахичевань - «священный город Великой Армении» («Очаг» стр.15) Балаян пишет: «Путешествие официально начинается из Мегринского района... Но для меня оно уже началось. Я ведь уже нахожусь в дороге (в Нах.АССР - И.К.). И чтобы добраться до Мегри, я должен ехать по библейской (?) земле, чувствуя все время справа Аракс... Я тщательно готовился к экспедиции и хорошо изучил (?!) историю и географию родины»(стр.16).

Итак, «официально» экспедиция еще не начата, но Нах.АССР уже объявлена «исторической Арменией». Рассмотрим «аргументы» автора. Главный источник вдохновения для Балаяна - это опять же энциклопедия «Брокгауза-Ефрона», где утверждается, что г. Нахичевань быль отнять у армян татарами, т.е. азербайджанцами. Это «авторитетное» мнение дает Балаяну основание считать, что Нахичевань - армянский город и тот факт, что в настоящее время Нахичевань принадлежит Азерб. ССР является исторической несправедливостью. Это утверждение нигде и никем не обосновано. В то же время академик З.М.Буниятов убедительно, на основе неопровержимых фактов доказал необоснованность и произвольность подобного утверждения (см. «Государства атабеков Азербайджана», Баку, 1978, стр. 194-196). Мнение З.М.Буниятова подкрепляется также тем, что при археологических раскопках в г. Нахичевани развалин церквей и других христианских сооружений никогда не находили.

В 1832 году население г. Нахичевани насчитывало 5470 человек: 3461 азербайджанцев и 1829 армян - из них 719 коренных армян и 1110 армян, переселившихся сюда после Тюркманчайского договора (1828 г.) из Ирана (см. И.Шопен. Исторический памятник состояния армянской области в эпоху ее присоединения к Российской империи. С.-Петербург, 1852, стр.38-39). Азербайджанцы составляли подавляющее большинство населения и в XVII веке (см.Э.Челеби. Книга путешествий. Выпуск 3, М., 1983, стр.21-22) Можно привести десятки фактов, говорящих о том, что г. Нахичевань, со своим преобладающим азербайджанским населением, всегда была неотъемлемой частью Азербайджана.

Но Балаяна интересует не только г. Нахичевань а вся Нах. Асср. Обратимся к тому же источнику (И.Шопен) Нахичеванская провинция: 17.138 азербайджанцев, 2690 коренных армян, 10679 армян-переселенцев из Ирана и Турции. Ордубадский округ: 7247 азербайджанцев, 2388 коренных армян, 1340 армян-переселенцев. Эриванская провинция: 49875 азербайджанцев, 20073 коренных армян, 45207 армян-переселенцев (И.Шопен. Указ.соч., стр.38-39).

Таким образом, только в Эриванской провинции и только после русско-иранской (1826-1828 гг.) и русско-турецкой (1828-1829 гг.) войн, когда в Закавказье было переселено из Ирана и Турции более 130 тысяч армян (см. История армянского народа, стр.196) армянское население численно превосходило азербайджанское население.» Вообще, при размещении переселенцев, русское правительство старалось убавить значение мусульманского элемента в данной местности (так называемая «армянская область» - И.К. водворением в ней армян» (Известия Кавказского отделения русского географического общества - ИКОРГО-, том У11, Тифлис, 1882-1883 гг., стр.92). Но факты показывают, что целенаправленная деятельность русского царизма не привела к значительным изменениям соотношения национальностей. И в 1873 г. армяне составляли всего 19,5 % населения Закавказья и незначительно преобладали (54% населения) лишь в Эриванской губернии (см. ИКОРГО, стр.91). В самой Эривани азербайджанцы численно превосходили армян даже в 1897 г. - 49% азербайджанцев, 48% армян, В 30-х годах XIX в. из 9 учебных заведений г. Эривани 8 были азербайджанскими и лишь 1 армянским, переведенным сюда из Эчминадзина в 1827. (см. Обозрение Российских владений на Кавказском в статистическом, этнографическом и финансовом отношениях. СПб, 1836, ч.IV, стр.275).

Таковы некоторые факты, касающиеся «спорных», с точки зрения Балаяна, областей. Если кое-кто полагает, что приведенные цифры явились результатом этнических миграций и политических событий II тысячелетия нашей эры, обратимся к армянскому историку V века - к «отцу армянской истории» М.Хоренаци: «Мы хотя народ небольшой, весьма малочисленный, слабосильный и часто находившийся под чужим господством, однако и в нашей стране много совершенно подвигов мужества, достойных внесения в летописи» (История армянского народа, 1980, стр.118).

Вернемся к сказкам Балаяна. Оказывается, он еще до начала экспедиции по Советской Армении совершил длительное путешествие по дорогам «милого его сердцу» Карабаха (см.стр.40). Балаян пишет, что Зангезур простирается и на Восток, к нынешнему Карабаху, к историческому Арцаху» (там же). Видимо он полагает, что Арцах - это армянское название Карабаха. Придется его огорчить М.М.Сеидов с привлечением как языковых, так и исторических свидетельств доказал, что топоним «Арцах» имеет явно тюркское происхождение (см. Вопросы азербайджанской филологии. Баку, 1983, стр. 1420153).

Балаян объясняет: «И сегодня, находясь на дорогах Зангезура нельзя не вспомнить саму историю края» (стр.40) и начинает писать балаяновский вариант» истории Карабаха: «Со второго века до нашей эры Арцах со своим армянским населением и аборигенной княжеской династией (Араншахики) входил в состав Армении (там же).

Во-первых, Балаян слишком преувеличивает значение кратковременного захвата Арцаха Арташесом I.

Во-вторых, ни во II веке до н.э. даже во II веке н.э. в Арцахе не было и не могло быть армянского населения. Автохтонное население Арцаха, горной области Албании, начало подвергаться армянской ассимиляции с VIII века н.э. В начале VIII века католикос армян Илья обвинив патриарха албан в связях с Византией (противник Арабского халифата) настроил халифата против него. В результате, халиф Абд-ель Малик ликвидировал албанскую церковь и подчинил албанских христиан армянской церкви и католикосу (см. З.Буниятов. Азербайджан в VII-IX вв. Баку, 1965, стр. 94-95). Так началось арменизация христиан - аборигенов Арцаха и Зангезура, которая завершилась в основных чертах к началу XII века (там же, стр.93).

М.Орманиан в книге «Армянская церковь ее история, управление, внутренний строй, литература, ее настоящее» (М., 1913) писал: «Престол Каспийской Албании был уничтожен в начале Х1Х века (в 1836 г. по указу Святейщего Синода России - И.К.) вследствие слияния каспийско-албанской или агванской национальности с армянской» (Цитата по З.Буниятову. Азербайджан в VII-IX вв.,стр.92.

Факт арменизации населения Нагорного Карабаха и Зангезура признают и армянские ученые, к примеру С.Еремян, хотя он относит это событие к началу VIII века, смешивая понятия «арменизация» и «григорьянизация» (см.там же, стр.93).

По вышеуказанным причинам, аборигенная албанская династия Аран-шахов, о которой говорит Балаян, не имеет никакого отношения к армянской истории.

Таким образом, слова Балаяна об «армянском населении Арцаха во II веке до н.э. «рассчитаны на легковерных и наивных людей.

Балаян пишет: «В городе Амарасе (город В Албании - И.К.) Григорий Просветитель основал первую церковь строительства которой завершил его внук Григорис - первый проповедник восточно-армянских областей (имеется в виду области Албании - И.К.) и проповедник христианства (стр.41).

О том, что области Албании не имели никакого отношения к Армении, мы уже говорили. Добавим, что ни Григорис (епископ Албании с 332 по 337 гг.) ни тем более его дед - не были армянами. Григорий Просветитель прибыл в Закавказье из Греции (в конце III - начале IV вв. и распространял христианство в Албании, Армении и Иверии. (см.Р.Б.Геюшев. Христианство в Кавказской Албании. Баку, 1984, стр.27,29.

Также следует сказать, что ни Григорис, ни Григорий не являлись первыми проповедниками христианства в Албании. Проповедь христианства в Албании началась во II веке (по некоторым данным, даже в I веке н.э.

Балаян часто упоминает исторический памятник XIII века - Гандзасарский архитектурный ансамбль, которого он называет «подлинным шедевром мировой культуры» стр. 309). Мы не отвергаем этот комплимент. Но его утверждения о том, что этот ансамбль - памятник армянской архитектуры, крайне спорно. Гандзасарский храм (село Венк, Мардакертский район) был построен в XIII веке полунезависимым правителем Хачена Гасаном джалалом как символ независимости албанской церкви. Это было связано с тем, что в то время албанская христианская церковь переживала кратковременное возрождение и новый храм являлся резиденцией албанского католикоса (см. Р.Б.Геюшев, указ.соч.,стр.142).

Вообще, попытки Балаяна перечислить к памятникам армянской архитектуры все христианские сооружения Восточного Закавказья не выдерживают никакой критики.

Немаловажно и то, что в XIII веке население Хачена (в основном совпадает с нынешним Нагорным Карабахом) было далеко неоднородным и нет никаких оснований считать, что обращенные армяне численно превосходили автохтонов, сохранивших свою этническую сущность см. З.М.Буниятов. Государство атабеков Азербайджана. Стр.112, прим.320).

Балаян упорно повторяет, что выдающийся армянский государственный деятель и дипломат» Исраэл Ори отправился в Петербург на «дипломатическую встречу с Петром 1 из Гандзасарского монастыря (см. Стр.41,44,82). Но авторы «Истории армянского народа» исходным пунктом И.Ори считают не Нагорный Карабах, а Зенгазур, точнее Сисаин (см. История армянского народа, стр.165).

На 42-й странице Балаян приступает к «объективному» изложению исторических событий XVIII начала XIX вв. в Карабахе. Он пишет: «Знакомясь с некоторыми страницами истории национально-освободительного движения армянского народа, с нескрываемой досадой осознаешь, с какой алчностью враг ловко использовал безотказный капкан, имя которому междоусобица. Местные мелики (по-арабски буквально «цар»), случалось не могли разгадать тайны формулы «разделяй и властвуй» и вступали в междоусобную борьбу по любому поводу» (стр.42).

Здесь Балаян не смог скрыть не только досаду, но и свою невежественность:

Мелик это феодальный владетель, находящийся в полной или относительной зависимости от центральной власти. Что-же касается карабахских меликов, между ними и сефевидским шахом Ирана находилось еще одно звено крупные феодалы Азербайджана, в данном случае гянджинские беглербеки. Статус Меликов укрепился в годы правления Надир-шаха (1736-1747 гг.), который подтвердил титул некоторых из них, а мелик Дизака получил этот титул непосредственно от Налир-шаха? Надир шах, считавший гянджинский беглербеков из Каджарского рода Зиядоглы своими врагами, приказал меликам Карабаха «чтобы они сбросили с шеи знати и простонародья цепи покорности гянджинским ханам и считал бы себя свободными от них и всяких свои прошения и требования направляли бы непосредственно на имя властелина (т.е. Надир-шаха)». Мирза-Адигезал-Бек. Карабаг-наме. Баку, 1950, стр.48).
Мелики Карабаха, исключили меликов Хачена потомков Хаченского правителя Гасан-Джалала, не являлись коренными карабахцами Мелик-Еганы (Дизак) были беженцами из Лори, Мелик-Шахназары (Варанда) из Гойчи, Мелик Аллах-Кули (Джараберд) был выходцем из Зангазура, а Мелик-Усуб (Гюлистан) из Ширвана(см.там же, стр.57-58).
Родословная меликов нам не известна, но их имена заставляют сомневаться в их принадлежности армянскому народу.
О «междоусобной борьбе меликов по любому поводу». К середине XVIII века владетели четырех меликств были настроены против варандинского Мелика-Шахназара, который в соперничестве за власть предательски убил своего дядю (см.Ахмед-Бек Джаваншир. О политическом существовании Карабахского ханства с 1747 по 1805 год. Шуша, 1901, стр.9).
Балаян продолжает: «Воспользовавшись именно таким обстоятельством, во-второй половине XVIII века предводитель кочевого племени Сарыджалы Панах вторгся в Карабах и превратил Шошскую (Шуша) крепость в свою резиденцию» (стр.42).

Подсчитаем ошибки в одном предложении Балаяна:

Панах-али воспользовался не тем обстоятельством, что не было полного единогласия между меликами, а тем, что после смерти Надир-шаха (1747 г.) центральная власть ослабла в результате борьбы претендентов на шахский престол.
Предки «кочевника» Панах-али бека жили в Карабахе на протяжении многих поколений, занимали здесь сильные позиции (см. «Карабагнаме», стр.49-50) и по этому важному для Балаяна «показателью» Панах-али бек ничем не уступал большинству карабахским меликам.
Панах-али бек не вторгся, а вернулся на свою родину после непродолжительной службы у Надир-шаха, так как счел эту службу ниже своего достоинства (там же, стр.50).
Панах-али бек вернулся в Карабах не во второй половине XVIII века, а еще при жизни Надир-шаха, т.е.в 40-х годах XVIII века.
До Панах-али бека в Карабахе не было никакой «Шошской (?) крепости». После смерти Надир-шаха азербайджанцы, переселенцы им из Карабаха в Хорасан (Надир-шах подозревал их в симпатиях к гянджинским беглербекам - см. «Карабагнаме», стр. 47) возвратились на родину и усилили базу деятельности Панах-али бека, опиравшегося на азербайджанское большинство Карабаха. Заменивший на престоле Надира Адил-шах (Али-Кули хан) предложил Панах-али беку титул хана взамен признания верховной шахской власти. Панах-али бек принял предложение, так как он ничего не терял от этой сделки. Но вскоре Адил-шах был убит внуком Надира Шахрук-мирзой взошедшим на престол (там же, стр.51-52). Панах-хан оказался меж двух огней: ему угрожали и шах, и усилившиеся независимые азербайджанские ханы. И он в течение короткого времени построил две крепости: в Балте (1748 г. и в Тарнакуте (1752 г.), но не удовлетворившись их оборонительными возможностями в начале 50-х годов он приступил к возведению новой крепости. Крепость (по существу возводился новый город на ровном месте) строилась по соседству с селом Шуша и впоследствии стала известной как Шушинская крепость, хотя первоначально называлась по имени основателя Панахабадом. Панах-хан переселил сюда крестьян, мастеров, а также беков из близлежащих населенных пунктов и скоро Панахабад стал неприступной крепостью с немалочисленным населением. Впоследствии г. Шуша стал одним из самых значительных культурных центров не только Азербайджана, но и всего Закавказья, за что мы должны быть благодарны своим предкам.
Итого пять ошибок в одной фразе, посмотрим, удастся ли Балаяну перекрыть свой «рекорд»: Впоследствии не без покровительства персов этот самозванец, объявивший себя ханом, натравливал меликов друг на друга» («Очаг», стр.42).

Насчет так называемых «персов», на протяжении всего II тысячелетия нашей эры, за исключением некоторых кратковременных периодов иранский престол занимали тюркские, часто азербайджанские династии.
Панах-хан, также как и карабахские мелики, получил свой титул от шаха, но в отличии от меликов он оправдал доверие шаха и доказал, что достоин своего титула.
Центральные власти Ирана не только не оказывали покровительство Панах хану, но всеми средствами старались ликвидировать независимость Карабахского ханства. Но средств-то как раз и не хватало. Основную угрозу независимости Карабаха создавали Шекинский хан г.Челеби, Кубинский хан Фатали и сильные южно- азербайджанские ханы - Мухаммед Гасан хан Каджар и Фатали хан Афшар, претендовавшие на шахский престол и стремящиеся к подчинению Панах хана своей власти.
В такой обстановке карабахские мелики представляли только третьестепенную угрозу Панах хану.
Балаян продолжает: «Естественно, как бы ни были разрознены княжества, они могли бы в любой момент выдворить из родных мест воинствующего кочевника» (стр.42).

Повторяем: Панах хан происходил из богатой и влиятельной семьи джеванширского племени, обитавшего в Карабахе с давних времен тогда как мелики являлись пришлым элементом в Карабахе. Таким образом, именно Панах хан находился в своих родных местах, а никак не мелики.
Разрозненность меликов не носила абсолютного характера. Они за исключением абсолютного характера. Они за исключением варандинского мелика Шах-Назара, который предпочел добровольное подчинение, прилагали все усилия в борьбе против Панах-хана. Обратимся к «Карабагнаме» Мирза-Адигезаль-Бека, который «дал вполне правдивое изображение борьбы Панах-хана с меликами Карабаха» (см.предисловие В.Н.Левиатова к «Карабагнаме», Баку, 1950, стр.30) Мирза-Адигезаль Бек пишет, что часть племен Отузики и Джеваншира, недовольных усилением Панах хана (видимо речь идет о знати этих племен), в 1748 г. вступили в союз с меликами Карабаха и предложили правителю независимого и сильного Шекинского ханства Гаджи Челеби разбить Панах-хана, который становится день ото дня все сильнее. Карабахцы предупреждали Гаджи Челеби, что впоследствии Панах хан будет представлять угрозу и Шекинскому ханству. Гаджи Челеби принял предложение и союзники с большим войском приступили к осаде крепости Баят, построенной Панах ханом. После долгой и упорной борьбы Гаджи Челеби признал свое бессилие и отступил в свои владения. Слова Гаджи Челеби стали поговоркой среди народа: «Панах хан до сих пор подобен серебру без чеканки. Мы же пришли отчеканили это (серебро) и вернулись обратно» (см. «Карабагнаме», стр.53-54).
После ухода Гаджи Челеби, Панах хан решил покончить со смутой в своих владениях и скоро полностью подчинил меликов своей власти.

Вышеприведенные факты доказывают, что мелики, несмотря на все их усилия, не имели никаких реальных шансов в борьбе против Панах хана. Слишком различны были силы и потенциальные возможности сторон.

Балаян продолжает: «Однако скоро выяснилось, что самозванец Панах и его приспешники были непосредственными ставленниками персидского двора» (стр.42).

Мы уже показали явную безосновательность заявлений подобного рода.

Балаян часто намеренно смешивает топонимы «Карабах» и «Нагорный Карабах», и употребляет как синонимы понятия «карабахцы» и «армяне». Но общеизвестно, что Нагорный Карабах только часть (как видно из названия, горная часть) обширного Карабаха, и большинство населения Карабаха составляли (и составляют) азербайджанцы.

После вышеуказанной «аргументации», Балаян преподносит присоединение в 1813 году к России Карабаха и Зангезура как факт армянской истории (см.стр.43). Это утверждение не выдерживает никакой критики. В то время Карабах и Зангезур являлись владениями карабахского хана и большинство населения этих областей составляли азербайджанцы. Даже в 1892 году, после переселения в Закавказье десятков тысяч армян из Ирана и Турции, население трех уездов - Зангезурский, Шушинский и Джебраильский - примерно соответствующих границам интересующих нас областей, состояло из двух почти равных частей: 123426 азербайджанцев и 141975 армян (см. Кавказский календарь на 1894 год. Тифлис, 1893, стр.220-221).

Далее Балаян, вооружившись «справедливым возмущением «изобличает» азербайджанских (также русских, армянских и др.) советских ученых, единственная «вина» которых состоит в том, что они «осмелились» объективно исследовать и изложит историю присоединения Северного Азербайджана к России. Он пишет: «Вызывает только недоумение тот факт, как некоторые «ученые» пытаются «доказывать», что чуть ли не Панах хан и его наследники были инициаторами присоединения Карабаха и Зангезура к России. Хотелось бы спросить: от кого это они спасались? Ну, карабахцы и зангезурцы - это понятно. Они освобождались от турецкого (?) ига. А так называемые (?) ханы, от какого такого ига хотели избавиться? Ведь ханы и не скрывали, что у них есть один заклятый враг - русские (?). И вдруг ханы добровольно решили войти в состав России» (стр.43).

Вот так. Ученые годами вдыхают пыль архивов, просматривают сотни источников и документов, бессонными ночами работают над каждой строчкой, чтобы осветить сложную проблему истории, в которой переплелись судьба народов, государств и отдельных личностей, а Балаян одним махом «решил» проблему; пришел, увидел и ...»разрубил» гордиев узел.

Ради исторической истины опять приходится, к сожалению, приступить к неприятной ассенизаторской деятельности. Сначала напомним Балаяну и К0 очевидную истину: дилемму - присоединиться или не присоединиться (а также - присоединить или не присоединить) решали не рядовое население ханства, не зангезурцы и карабахцы (под которыми Балаян опять же подразумевает армян), а те, кто имел в руках реальную власть - т.е., азербайджанские ханы и русские правящие круги. Балаян крайне ненаучно подходит к вопросу, когда утверждает, что ханы считали русских своими заклятыми врагами, хотя никто и не собирается утверждать, что азербайджанские ханы страдали от избытка любви к России. Просто следует помнить, что политические решения принимались и принимаются исходя не из симпатий и антипатий из реальных обстоятельств. По выражению проф. Ф.Бурлацкого если идеология - это сфера желаемого, то политика - сфера реального.

Именно в этом аспекте необходимо рассматривать исторические акты конца XVIII - начала XIX веков, что и делают серьезные учение, в том числе В.Н.Левиатов: «Внешняя политика ханов, в том числе и карабахских ханов, определялись стремлением к сохранению и укреплению своей власти, своего господствующего положения, поэтому в сложной международной обстановке, в обстановке борьбы Ирана Турции за подчинение Азербайджана, ханы колебались и, опасаясь попасть под власть указанных государств, часто склонялись в сторону ориентации на Россию. После того, как в начале 90-х годов XVIII века ханства южной части Азербайджана подпали под власть Ага-Мухаммед шаха, перед ханами Карабаха встала реальная угроза подчинения власти Ирана. В этих обстоятельствах, ставших особенно грозными во время подхода 1795 года Ага-Мухаммед шаха в Карабаг, Ибрагим-хан карабахский стал искать покровительства России («Карабагнаме», стр.25-26. Предисловие В.Левиатова).

Следует добавить, что позиция Ибрагим хана являлась немаловажным фактором, так как в конце XVIII века влияние распространялось на Шеки, Ширван, Гянджу, Нахичевань, Иреван, Тебриз, Карадаг, Ардабил, Марага и т.д. В 1796 г. ханы большинства названных областей, узнав, что Ибрагим хан через генерала Зубова изъявил свою покорность Екатерине II, последовали его примеру (см. «Карабагнаме», стр. 74, 82-84). Еще до этого Ибрагим хан, следуя примеру Ираклия II, отправил в Россию посольство во главе Мирза-Мамед Кули с предложением принять Карабахское ханство под покровительство русского государства, к чему в Петербурге отнеслись благосклонно (см.Ахмед-Бек Джаваншир. Указ. Соч., стр.230.

Ответим на еще один вопрос «недоумевающего» Балаяна: От какого ига хана хотели избавиться? Они, в том числе Ибрагим хан, стремились избавиться не от ига, а от угрозы потери части или всей независимости (Что же касается «карабахцев» Балаяна, прежде чем избавиться от «турецкого» ига, они должны были избавиться от «азербайджанского» ига, а затем и от «иранского» ига). Азербайджанские ханы несколько наивно полагали, что русский император, находящийся в отличии от шаха и султана в далеком Петербурге, согласится на относительную зависимость ханств и ограничится получением дани взамен военной и политической помощи против Ирана в Турции. Существенными является и тот факт, что почти все ханства, за исключением Гянджинского и Бакинского, были присоединены к русскому государству на договорных началах (см. Против буржуазных фальсификаторов истории и культуры Азербайджана. Баку, 1978, стр.65-66) И если присоединение к России отвечало объективным интересам народов Закавказья, то договоры между Россией и азербайджанскими ханами отвечали субъективным интересам последних (см. Например, договор 1805 г. между Ибрагим ханом и представителем русского императора генералом Циционовым. Ахмед-Бек Джеваншир, Указ.соч., стр. 73-75).

Далее следует одно из самых провокационных высказываний Балаяна. Он патетически спрашивает: «не слишком ли оскорбительна подобная фальсификация (Балаян имеет в виду научно обоснованную позицию многочисленных советских ученых, освещающих вопросы присоединения Северного Азербайджана к России - И.К.) в первую очередь для русского народа, чьи сыновья тысячами погибали в бесконечных войнах, спровоцированных ханами да пашами?» (стр.43).

На виду полная подмена классового подхода к историческим событиям подходам с национальных позиций. Неужели Балаян настолько политически слеп? Более вероятно, что он желает услышать истину от нас. Пожалуйста. Со всей ответственностью можем сказать, что в гибели тысяч русских солдат азербайджанские ханы были виновны не больше: во всяком случае, чем русское самодержавие, осуществляющее в Закавказье колониальную политику. И еще. Нам уже известно, что Балаян и ему подобные привыкли спекулировать жертвами армянского народа, наживать политический капитал на народном горе армян. Но спекуляция жертвами русского народа, который также подвергался социально-политическому гнету царизма, особенно возмутительна и в то же время, опасна. И именно такие провокационные манипуляции Балаяна оскорбительны как для русского, так и других народов.

После всех этих беспочвенных «теоретических» разглагольствований, Балаян проводит и «другие аргументы, с которыми нельзя не считаться» (стр.43). Он пишет: «В начале прошлого века в Карабахе, одной из исторических областей Армении (?), насчитывалось девяносто восемь процентов армян. Даже в 1913 - девяносто шесть процентов армян. Каким же образом горстка (?) кочевых (?) пришельцев вдруг решила добровольно включить чужую (?) страну в состав России?» (стр.43).

О том, для кого Карабах является родиной, а для кого «чужой страной», мы уже говорили . Приведенные цифры (98% и 96%) крайне сомнительны, даже с учетом того, что Балаян в очередной раз пишет «Карабах», подразумевая Нагорный Карабах. К 1 января 1892 г. в Шушинском уезде, границы которого в основном совпадали с пределами Нагорного Карабаха, жили 52887 азербайджанцев (примерно 42%) и 73081 армян (примерно 58%) (см. Кавказский календарь на 1894 г. Тифлис, 1893, стр. 220-221).

«Решив» все проблемы и «разделавшись» с учеными, Балаян успокаивается и менторским тоном изрекает: «Русская ориентация армянского народа - селение органичное и естественное. Оно исходит из сути и духа самого народа (стр.43). Ничем не подкрепленная риторика. Русская ориентация армянского народа - явление историческое, т.е., она была выработана покровительства сильных держав. В течение продолжительного времени общественные и религиозные деятели армян рассчитывали на помощь европейских государств, и только после того, как все надежды на Европу были погребены, они приняли решение попытать счастье в Петербурге (см. История армянского народа, стр.64-66). Но и после этого русская ориентация считалась единственно целесообразной отнюдь не всеми армянскими деятелями.

Балаян делает заключительный аккорд: «И любая фальсификация в этом историческом вопросе оскорбляет подвиг дедов, стоявших у истоков великой дружбы между русским и армянскими народами, которые сегодня вместе с другими народами нашей страны готовятся встречать великий праздник» (стр.43). Мы уже могли убедиться что фальсификацией вопроса занимается именно Балаян и именно его низкопробные, претенциозные заявления оскорбляют всех честных людей - независимо от их национальной принадлежности.

Территориальные претензии Балаяна, увлеченного утопической идеей «Великой Армении», не знают никаких границ - ни государственных, ни республиканских, ни этнических, ни научных, ни морально-этических. В конечном итоге он доходит до такого абсурдного и наглого утверждения, что Аракс - это «древняя армянская река» (21, 358) и что, эта река «говорит на армянском языке» (стр.21). определять «язык» и «национальную принадлежность» реки протекающей по территории нескольких народов, может только человек, потерявший разум или всякий стыд.

ОБ «ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОСТИ» АРМЯНСКОГО НАРОДА

Два аспекта «обоснования» исключительности армянского народа мы уже рассмотрели, так как «древность» армянской истории и огромные территории «исторической» Армении, по мнению Балаяна, сами по себе говорят об особом месте армянского народа в истории человечества. Рассмотрим другие моменты, где Балаян старается с националистических позиций идеализировать факты, события, деятельность отдельных личностей армянской истории и современности.

Когда Балаян утверждает: «Высокогорном селе Личк, известном исстари как культурный центр, перепись населения ведется испокон веков. Однако сохранились данные лишь с 1873г. «(стр.29); «все сельское хозяйство Советской Армении - это феномен. Думается, подобного феномена мир не знает» (стр.354); «феномен, каковым по существу, является Советская Армения» (стр.393); «Трудно найти лучшее место на земле для обмена мнениями между архитекторами мира: нежели Санаин и Ахпат» (стр.220) - все можно воспринять как издержки преувеличенной национальной гордости.

Когда Балаян пишет, что лаваш был «изобретен» армянским народом (стр.184); что сегодня Армения рекламирует слово «коньяк» больше, чем сама Франция (стр.344); что лучший в Европе сыр «Рокфор» производят в Талине, весь мир знает, что по количеству и качеству талинский перлит не имеет себе равных (стр.344); что абрикос во многих словарях отмечен, как «армянский фрукт» (стр.348) и т.д. и т.п. - можно посмеяться над проявлениями своеобразного «квасного» патриотизма Балаяна.

Но в балаяновской системе обоснования исключительности армянского народа есть такие моменты, мимо которых никак нельзя пройти. Одним из таких моментов является попытка Балаяна идеализировать личность небезызвестного Андроника.

Балаян пишет: «В июле 1918 г. выдающийся полководец (?), предводитель народно-освободительного (?) движения генерал Андроник объявил в Нахичевани Советскую власть (?) и сообщил Чрезвычайному комиссару Кавказа Шаумяну, что он своим отрядом находится в полном распоряжении Российского Центрального правительства и подчиняется ему. В Нахичевань вскоре пришла ответная телеграмма от Степана Шаумяна: «Народному вождю Андронику. Вашу телеграмму получил. Полный текст сообщил в Москву Центральному правительству. Со своей стороны приветствую в вашем лице истинного героя...» (стр.15-16).

Если Балаян хочет называть Андроника предводителем народно-освободительного движения армянского народа, это его дело, как говорится на безрыбье и рак рыба. Но он напрасно «забывает», что в то время как турецкие войска хозяйничали в Ереване и в других областях современной Армении, народно-освободительная деятельность Андроника ограничивалась разбоем и грабежом в мирных азербайджанских селах Нахичевани и Карабаха. Андроник во главе своей разбойничьей банды одерживал «победы» над беззащитными селениями, беззастенчиво грабил и устраивал массовые избиения безоружных азербайджанцев. В результате погромов Андроника были полностью разрушены деревни Суст, Чешмебасар, Тумбул и др. (см.Г.Мадатов. Победа Советской власти в Нахичевани и образование Нахичеванской АССР. (на азерб. языке), Баку, 1958, стр.39).

Но стоило возмущенному населению нескольких сел объединиться и выступить отрядом народного ополчения против банды Андроника, в первом же бою близ с. Негрем в конце июня 1918 г. «выдающийся полководец» был разбит и вынужден бежать с поля боя (см. там же, стр.39-40).

Не может быть никакой речи о том, что якобы Андроник объявил в Нахичевани Советскую власть. Этим утверждением Балаян оскорбляет помять борцов за Советскую власть в Нахичевани и извращает историю Советского Союза.

Ставя рядом имена Андроника и С.Шаумяна, Балаян бросает тень на личность вождя 26 бакинских комиссаров. Обмен телеграммами не может оправдать преступные деяния Андроника и возвести его в ранг борца за Советскую власть. Не может по трем взаимосвязанными причинами:

С.Шаумян не имел и не мог иметь четкого представления о сути событий, происходящих в Нахичевани, так как в 1918 г. Баку был практически изолирован от других областей Азербайджана;
В условиях острой нехватки революционных войск, Бакинскому Совету Комиссаров, возглавляемому С.Шаумяном, приходилось вступать в компромиссные союзы о политическими и военными силами самых различных направлений, в том числе с буржуазно-националистической дашнакской партией, авантюристом Бичераховым и т.д., которые в конечном итоге изменили делу революции и поставили Советскую власть в Баку в безвыходное положение;
При всем уважении к памяти выдающегося деятеля революции С. Шаумяна, вынуждены сказать, что он был небезупречен в практическом осуществлении политики в области национальных отношений. Участник революционного движения, очевидец бакинских событий в 1918 г. А.Габеркорн писал: «Бакинскому Совету пришлось молча допустить партизанское участие дашнаков против мусаватской контреволюции. Но после мартовской победы (1918 г.-И.К. мы, на мой взгляд, недостаточно энергично отмежевались от контр революционных элементов. От мусаватистов потребовали разоружения «дикой дивизии» изгнали их из Совета, а на разоружение дашнаков нажимали слабо и оставили их в Совете; это производили на окружающую среду и, главным образом, на тюркское (азербайджанское - И.К.) население глубоко невыгодное впечатление» из прошлого (Сборник материалов по истории Бакинской большевистской организации и Октябрьской революции в Азербайджане), Баку, 1924, стр.53).
Ошибки, допущенные в решении национального вопроса стали одной из основных причин падения Советской власти в Баку в 1918 году (см.М.А.Казиев. Ученики и соратники В.И.Ленина - борцы за Советскую власть в Азербайджане, Баку, 1983, стр.73-74).

На стр. 412-413 Балаян еще раз возвращается к «освободительной» деятельности Андроника: «Согбенный старец... вспоминал походы генерала Андроника, возглавившего национально освободительного движение армянского народа. Старик гордился, что сын сегодня преобразует землю, освобожденную отцом». (Имеется в виду один из соучастников преступлений Андроника).

Очевидно, Балаян «забыл», что Армения, поставленная на грань национальной катастрофы деятельностью дашнакской партии (достаточно вспомнить Александропольский договор от 2 декабря 1920 года между Турцией и дашнакской Арменией, фактически превративший почти всю Армению в турецкий протекторат), была освобождена объединенными действиями частей Красной Армии и подлинно патриотических сил армянского народа при активном участии победившего ранее азербайджанского пролетариата. Где же был Андроник в это время?!

Таким образом, считать Андроника деятелем национально освободительного движения и борцом за Советскую власть может только человек, полностью отошедший от идеологических критерий марксизма-ленинизма. К сожалению, такие случаи не единичны. Некоторые армянские ученые и писатели пытаются «легализовать» под видом борцов за Советскую власть, даже под видом соратников В.И. Ленина - самых далеких от революции армянских деятелей, иногда идейных противников, большевизма и В.И.Ленина. Об одном из таких ученых - «легализаторов» (академик АН Арм.ССР Г.Б.Гарибджанян) писал центральный орган ЦК КПСС («Коммунист, «1983, №8 В.Мурадян, Ю.Панков, Ш.Чивадзе. Пример научной безответственности).

Вернемся к «нашему» автору. На стр. 387. Балаян пишет: «Известно, что первые профессиональные переводы на земле осуществлялись буквами месроповского алфавита». Но историкам также известно, что еще за 3-4 тысячелетия до появления «месроповского алфавита» в Древней Месопотамии осуществлялись переводы с одного языка на другой художественных, религиозных и др. текстов. Балаян продолжает: «Известно, что многие шедевры мировой культуры сохранились лишь в переводе на армянский язык. Оригиналы уничтожены вандалами (стр. 387). Его слова подтверждаются академиком З.М.Бунятовым: Армянское духовенство... уничтожило все литературные памятники албанов - все, что могло хотя бы в незначительной степени напоминать об албанской культуре... Уничтожая литературные памятники Арана (Албания - И.К.), григорьянские церковники предварительно переводили их на грабар (средневековый армянский язык - И.К.) (З.Бунятов. Азербайджан в VII-IX вв., стр.97).

Армянские церковники не только варварски уничтожили оригиналы переведенных произведений, но также при переводе значительно искажали многие моменты, способны прояснить сложные для нас исторические события. З.М.Буниятов приводит цитату из книги Т.Тер-Григория «Борьба Арцаха с арабскими захватчиками в IX веке», Баку, 1942, стр.42: «Труд Моисея Каганкатваци (албанский историк) не дошел до нас в первоначальном его виде и переписчики-переводчики, которыми в данном случае были армянские чернецы, по указаниям армянских католикосов допускали при переписке умышленные искажения в тексте», Так, что Балаян прав, когда он пишет о вандалах, уничтожавших оригиналы культурных памятников.

При чтении книги Балаяна часто создается такое впечатление, как будто она написана не советским публицистом, а апологетом христианской религии. Это еще раз убеждает в правомерности следующего замечания из вышеупомянутого постановления ЦК КПСС: «Имеют место серьезные недостатки в атеистическом воспитании населения» в Арм. ССР» («Правда», 21 октября 1984 г.).

Приверженность Балаяна к христианским «ценностям» - традициям, идеям, образам - навязчиво преследуют читателя. Видимо, это не случайное явление. Принадлежность армянского народа на протяжении веков христианской церкви, по мнению Балаяна, неопровержимое доказательство исключительности армянской истории и культуры.

Балаян с нескрываемой гордостью сообщает, что в 301 году «Армения первой в мире принял и узаконила христианство как государственную веру» (стр.369). Это неверно. Христианство ранее получило государственное признание в сирийском (точнее, верхнемесопотамском) княжестве Осроэне (см.»История древнего мира», т.3,М., 1983, стр. 205) Христианство стало государственной религией в Армении в 314 или 315 году (см. История армянского народа, стр.88). Практически одновременно, в первой четверти IV века, христианство стало государственной религией и в Албании (см. Р.Б. Геюшев. Указ. Соч., стр.29).

Балаян часто повторяет полюбившийся ему эпитет «библейский», сочетая его и с Араратом, и с Арменией, и с Нахичеванской землей (см.стр.14) Он умиленно пишет то о «симпатичной розовой церкви» (стр.355), то о «едва заметных контурах армянской церкви на панно в «новом современной Дворце культуры» (см.стр.275).

Балаян уже на 8-й странице, недвусмысленно ставит знак равенства между понятиями «христианизации» и просвещение» (см.стр.41).

Балаян полагает, что главный функцией армянских христианских монастырей было просвещение и монастыри излучали свет (?) для народа (см.стр.63). Следуя правилу «повторение мать учения» он еще раз привлекает внимание читателя к этой новой «концепции» в изучении истории религии и заявляет: «Свет храма распространялся далеко... ибо главная задача его просвещение» (стр.315).

Если Балаян ограничил бы положительное влияние монастырей в сфере просвещения периодом раннего средневековья, то с ним можно было бы, хотя с оговорками, согласиться. Но Балаян ставит вопрос в общем плане и тем самым идеализирует роль христианской религии в истории народов.

Даже в раннем средневековье просветительская деятельность христианской церкви не являлись ее главной функцией и лужили лишь подспорьем в осуществлении основных задач христианства. Христианство являлось самым надежным идеологическим оружием в руках правящих классов для эксплуатации народных масс. К.Маркс отмечал: «Социальные принципы христианства проповедуют необходимость существования классов - господствующего и угнетаемого, и для последнего у них находится лишь благочестивое пожелание, дабы ему благодетельствавал».

С Марксом согласны и авторы « Истории армянского народа»: «Складывается иерархия христианского духовенства, способного с легкостью поставить вероучение на службу господствующему классу общества в качестве тонкого и совершенного орудия обуздания эксплуатируемых масс, примирения их с тяжелой действительностью Постигнув эту истину, государства одно за другим меняют свое отношение к христианству, вооружаются им, обращая его в официальную религию» (стр.87).

Принятие в Армении христианства сопровождалось жестокой борьбой против языческих верований. Языческие храмы ( в том числе, зароастрийские) уничтожились или же превращались в христианские церкви (см. История армянского народа, стр.88).

Вскоре церковь превратилась в одного из крупнейших феодалов-землевладельцев Армении и защита собственных социально-экономических интересов стала ее важнейшей функцией на протяжении всего последующего времени. «Армянская церковь умело приспосабливалась к новым для нее условиям, оказывая, в зависимости от политической конъюнктуры, услугу Сефевидам, а потом русскому царю, так же как в свое время она преклонялась перед византийскими императорами, царями сасанидской Персии, арабским халифатом, монголами и др. «(С.В.Вартапетов. Христианские памятники Карабаха. Архив Института истории АН Азерб.ССР, инв.№151, стр.» 11 - цитаты по З.Буниятову. Азербайджан в VII-IX вв., стр.101-102).

Не только сегодня, но и в прошлом веке ряд деятелей армянской культуры весьма отрицательно оценивали роль церкви и христианского духовенства в истории армянского народа. В предисловии к книге «Хент» (Ереван,1957) армянского писателя XIX века Раффи, М.Мкрян пишет: «С потрясающими подробностями рисует Раффи трагическую судьбу алашкертских беженцев, нашедших пристанище в Эчмиадзине, то невиданно тяжелое положение, в которое попали спасшиеся от турецких погромов крестьяне. От невыносимой жары, голода и болезней умирают сотни людей, а монастырь остается равнодушным к их страданиям, отказываясь уделить им хоть что-нибудь из своих богатств... Автор показывает, как в дни страшного народного бедствия духовенство вместе с откупщиками принадлежащих монастырю (заметьте, речь идет не о рядовом монастыре - И.К.) владений занимаются темными делами, беззаботно пьют и едят, а по ночам совершают бесстыдные оргии в домах любовниц... Раффи несомненно был прав, когда резко обвинял духовенство за воспитание народа в духе покорности» (стр.13-14).

Далее: «насильственное установление христианства, его крайне нетерпимое отношение к другим идеологиям оказали весьма отрицательное воздействие на развитие армянской культуры» (История армянского народа, стр.89).

Таким образом, попытки Балаяна идеализировать роль христианства в истории и культуре армянского народа опровергаются самими армянскими учеными и писателями как современности, так и прошлого.