Азербайджанские девушки – одни из самых красивых в мире. Не хуже хвалёных русских и украинок. А имена какие: Гюляр, Улькар, Гюнай, Мехрибан. При этом в них сохраняется одно профильное, чисто женское качество, практически утраченное славянками за годы «ускорения», «перестройки» и «реформ»: внешняя целомудренность, сдержанность, сразу за которыми и лежит та непостижимая, завораживающая, непонятная для мужиков «женская загадка». А без этих вещей – женщина уже как бы и не женщина совсем. У азербайджанок абсолютно отсутствует слой так называемого «хабальства» (от слова «хабалка», понятного без словаря), который добивает в русских девушках последние остатки тайны.
Вы никогда, к примеру, не увидите в Азербайджане женщину с сигаретой. Наверняка кто-то из них курит – что ж, не без того ж, – но это не происходит в таких демонстративных формах, как в России, когда какая-нибудь продавщица уже абсолютно спокойно дымит тебе в рожу, отвешивая товар. Многие русские девушки не останавливаются на достигнутом и двигаются дальше по пути «реформ» своего женского существа. Сегодня они на полном серьёзе бьются между собой за звание «стервы» (кто стервознее, кто наглее), что представляется им одним из главных качеств освобождённой «новой» россиянки.
Весь мусульманский женский мир как бы поделён на две контрастные части – светскую и религиозную, белую и чёрную. Светская – где женщина одевается, что называется, по-европейски. Религиозная – это примерно то, что мы наблюдаем в фильме «Бриллиантовая рука», когда Семён Семёныч (Ю.Никулин), наглухо заблудившись в городских улицах, обращается с воплем «гражданочка!» к какой-то задрапированной фигуре. Кстати, эта сцена снималась в Баку, в историческом «Внутреннем городе», где ширина улиц часто не превышает ширины плеч. А то место, где Миронов падал на булыжник, с легендарным «Чьёрт побьери!», до сих пор пользуется туристическим спросом. И кафе «Плакучая ива», возле которого Папанов грыз в кустах сухари – здесь же, неподалёку.
Что касается таких вот «гражданочек», то я увидел этот типаж единственный раз, да и то в непосредственной близости от мечети, что вполне органично и объяснимо – точно так же, как и аналогичные чёрные платки на посетительницах наших церквей. Так что Азербайджан в этом смысле сидит прочно в группе европейских мусульман, куда, в частности, входит и Турция. Те страны, где женская часть населения безоговорочно зачехлена в чёрное, типа бывшего талибанского Афганистана – это совсем другая плоскость. Это как раз та самая «женщина Востока», которую вынужден был раскрепощать, с ручным пулемётом в руках, товарищ Сухов. К сегодняшнему Азербайджану это не имеет никакого отношения. И вообще, это ближе к Средней Азии, чем к Кавказу.
Несмотря на отсутствие паранджи, субординация между мужчиной и женщиной в Азербайджане соблюдается всегда. Обедали мы как-то в одном кафе – хаш, долма, всё как положено. Один из наших коллег слегка припил и его, по доброй отечественной традиции, потянуло познакомиться поближе с азербайджанской девушкой, которая подавала на стол. Сначала он уточнил, как её зовут. «Лала», – назвала она себя. Коллега пришёл в восторг от такого имени и, поскольку родился до войны, начал сразу же запевать что-то на восточную тему, из сталинского репертуара. Водка под названием «СССР», в сочетании с хашем, добавляла ветерану душевного подъёма. «Я встретил девушку, полумесяцем бровь! На щёчке родинка, а в глазах любовь!» – громко разнеслась песня по территории заведения. Предназначенные на убой индюки, в огороженном железной сеткой углу, испугались этого странного шума гораздо больше, чем своей предстоящей казни, и дико забили крыльями.

После предварительного знакомства наш товарищ тут же приступил к следующим этапам, начал слегка притрагиваться к талии Лалы, потом конкретно брать её в руки. Ей пришлось мягко вывернуться и, продолжая разгребать на столе, напомнить гостю, что так не принято, что «это нельзя». Предупреждение, естественно, сработало прямо в противоположную сторону, и её поцеловали. Она покраснела, ничего не сказала и вышла за очередным блюдом.
Когда минут через пять она вернулась с подносом, стало ясно, что где-то в глубинах подсобных помещений ей было сделано жёсткое внушение – у девушки горела щека. Буквально вслед за ней вошёл хозяин кафе и вежливо, теперь уже от себя, повторил для сидящих за столом русских гостей, что «здесь так не принято».
По своему характеру азербайджанскую женщину можно приблизительно сравнить с русскими женщинами 50-60-х годов – без вот этих сегодняшних пальцев веером, без не допускающего никакого возражения безапелляционного тона и без сигарет чуть ли не в каждом имеющемся в наличии отверстии. Вопрос о том, насколько быстро догонит гражданка капиталистического Азербайджана ушедшую в этом плане далеко вперёд гражданочку «новой России», остаётся пока открытым. Никогда не говори никогда. Ну мало ли чего не увидишь в том или ином развитом демократическом государстве, где скоро и брак человека с собакой вполне может стать законодательной нормой.
Однако в таких процессах всё-таки мощно вступает в действие национальный менталитет. Поэтому хотя бакинка одевается точно так же, как и москвичка (а где-то намного изящнее и современнее, даже при отсутствии необходимых на эти дела денег), её южная генетика всегда будет тем предохранителем, той чертой, за которую она никогда не сможет заступить. Это и есть та грань, за которой начинается то самое безбрежное хабальство, убивающее нормальные семьи и демографические показатели государства. Да и само государство как таковое, в конечном итоге.
Женщина, а не нефть – вот главное богатство Азербайджана. С чёрными и густыми, как нефть, волосами.